Пре­об­ра­же­ние Господне

Пре­об­ра­же­ние (греч. ме­та­мор­фо­сис, лат. transfiguratio) – зна­чит «пре­вра­ще­ние в дру­гой вид», «из­ме­не­ние фор­мы» (от­сю­да «ме­та­мор­фо­зы»). Так на­зы­ва­ет­ся од­но из важ­ней­ших со­бы­тий еван­гель­ской ис­то­рии, про­ис­шед­шее неза­дол­го до по­след­ней Пас­хи Иису­са Хри­ста. О нем рас­ска­зы­ва­ют три еван­ге­ли­ста: Мф.17:1-13, Мк.9:2-13 и Лк.9:28-36.

Через во­семь дней по­сле тор­же­ствен­но­го ис­по­ве­да­ния ап. Пет­ром сво­е­го Учи­те­ля Мес­си­ей (Хри­стом), – пи­шет еван­ге­лист Лу­ка, – Иисус, «взяв с Со­бою Пет­ра, Иоан­на и Иа­ко­ва, взо­шел на го­ру по­мо­лить­ся. И во вре­мя мо­лит­вы ли­цо Его вдруг из­ме­ни­лось, а одеж­да ста­ла свер­ка­ю­щей бе­лиз­ны. И два че­ло­ве­ка бе­се­до­ва­ли с Ним, – это бы­ли Мо­и­сей и Илья, явив­ши­е­ся в си­я­нии небес­ной сла­вы. И го­во­ри­ли они об ис­хо­де, ко­то­рый пред­сто­я­ло Ему со­вер­шить в Иеру­са­ли­ме.

А Петр и его спут­ни­ки за­бы­лись дре­мой, а ко­гда оч­ну­лись, уви­де­ли си­я­ние Его сла­вы и двух му­жей, сто­я­щих ря­дом с Ним. И ко­гда те со­би­ра­лись по­ки­нуть Его, Петр ска­зал Иису­су: «На­став­ник, как хо­ро­шо нам здесь быть! Да­вай мы устро­им здесь три шат­ра: один для Те­бя, один для Мо­и­сея и один для Илии!» «Он не знал и сам, чтo го­во­рил, – за­ме­ча­ет Лу­ка и про­дол­жа­ет. – И еще он не до­го­во­рил, как по­яви­лось об­ла­ко и на­кры­ло их сво­ей те­нью. Уче­ни­ки, ока­зав­шись в об­ла­ке, ис­пу­га­лись. Но из об­ла­ка раз­дал­ся го­лос, ска­зав­ший: «Это есть Сын Мой из­бран­ный, Его слу­шай­те!» И ко­гда го­лос умолк, ока­за­лось, что Иисус один. Уче­ни­ки со­хра­ни­ли это в тайне и ни­ко­му в то вре­мя не рас­ска­за­ли о том, что ви­де­ли» (Лк.9:28-36).

А еван­ге­лист Марк уточ­ня­ет: «Ко­гда они спус­ка­лись с го­ры, Иисус ве­лел, чтобы они ни­ко­му не рас­ска­зы­ва­ли о том, что ви­де­ли, до тех пор, по­ка Сын Че­ло­ве­че­ский не встанет из гро­ба. Они это ис­пол­ни­ли, но меж­ду со­бой тол­ко­ва­ли: «Что зна­чит встать из гро­ба?"» (Мк.9:9-10).

Ис­то­ри­че­ский и бо­го­слов­ский смысл это­го важ­но­го эпи­зо­да Свя­щен­ной ис­то­рии ясен. Вспом­ним о том, что Иису­са Хри­ста не толь­ко про­стой на­род, но да­же уче­ни­ки счи­та­ли преж­де все­го зем­ным ца­рем-во­и­те­лем. И лже­мес­си­ан­ские ил­лю­зии со­хра­ня­лись у апо­сто­лов да­же по­сле Его Воз­не­се­ния, вплоть до Пя­ти­де­сят­ни­цы! По­это­му Гос­подь при­от­кры­ва­ет им за­ве­су бу­ду­ще­го и яв­ля­ет Се­бя Сы­ном Бо­жи­им, вла­ды­кой жиз­ни и смер­ти. Он за­ра­нее уве­ря­ет уче­ни­ков в том, что близ­кие стра­да­ния – не по­ра­же­ние и по­зор, но по­бе­да и сла­ва, увен­чан­ная Вос­кре­се­ни­ем.

При этом Хри­стос при­бе­га­ет к су­деб­но­му пра­ви­лу, сфор­му­ли­ро­ван­но­му в За­коне Мо­и­сея: «При сло­вах двух сви­де­те­лей... со­сто­ит­ся вся­кое де­ло» (Втор.19:15). Этим Он юри­ди­че­ски опро­вер­га­ет неле­пые об­ви­не­ния со сто­ро­ны книж­ни­ков и фа­ри­се­ев в на­ру­ше­нии им ев­рей­ско­го за­ко­но­да­тель­ства. При­зы­вая Се­бе в «сви­де­те­ли» са­мо­го За­ко­но­да­те­ля (!) и гроз­но­го про­ро­ка Илию, – ко­то­рые го­во­рят с Ним о Его «ис­хо­де» к смер­ти и Вос­кре­се­нию, – Хри­стос удо­сто­ве­ря­ет апо­сто­лов в со­гла­сии Сво­е­го де­ла с За­ко­ном Мо­и­сея. Он на­де­ет­ся, что хо­тя бы бли­жай­шие уче­ни­ки не под­да­дут­ся от­ча­я­нию, но са­ми ста­нут опо­рой со­мне­ва­ю­щим­ся. Та­ков смысл празд­ну­е­мо­го со­бы­тия.

На ико­нах празд­ни­ка Иисус обыч­но пред­ста­ет в орео­ле «фа­вор­ско­го све­та» – си­я­ния, явив­ше­го­ся апо­сто­лам. Сле­ва и спра­ва от Него – Илия и Мо­и­сей, ко­то­рый дер­жит в ру­ках «Скри­жа­ли за­ве­та» – ка­мен­ные дос­ки с де­ся­тью важ­ней­ши­ми за­ко­на­ми. У их ног – апо­сто­лы, пав­шие на ли­ца и при­кры­ва­ю­щие их ру­ка­ми от нестер­пи­мо­го све­та, устрем­ля­ю­ще­го­ся к ним в ви­де из­ло­ман­ных лу­чей.

Пре­об­ра­же­ние: еди­нич­ное со­бы­тие и еже­год­ный празд­ник

Но ко­гда же про­изо­шло са­мо со­бы­тие пре­об­ра­же­ния – неуже­ли в кон­це ле­та, а не пе­ред крест­ны­ми стра­да­ни­я­ми Спа­си­те­ля, как яв­ству­ет из ло­ги­ки еван­гель­ско­го по­вест­во­ва­ния?

Вы­да­ю­щий­ся оте­че­ствен­ный ис­то­рик, проф. С.-Пе­тер­бург­ской Ду­хов­ной ака­де­мии В. В. Бо­ло­тов убе­ди­тель­но до­ка­зал, что Хри­стос пре­об­ра­зил­ся пе­ред уче­ни­ка­ми неза­дол­го до Сво­ей по­след­ней Пас­хи, в фев­ра­ле или мар­те по на­ше­му ка­лен­да­рю. При этом, ана­ли­зи­руя ис­то­рию несколь­ких празд­ни­ков, он по­ка­зы­ва­ет, что в уста­нов­ле­нии ка­лен­дар­ных дат сво­их тор­жеств Цер­ковь ино­гда ру­ко­вод­ство­ва­лась «пе­да­го­ги­че­ски­ми» (мис­си­о­нер­ски­ми) со­об­ра­же­ни­я­ми. Фик­си­руя празд­ни­ки на­ро­чи­то в дни язы­че­ских тор­жеств, Цер­ковь хо­те­ла пре­одо­леть мест­ные тра­ди­ции, пе­ре­жит­ки преж­них ре­ли­ги­оз­ных обы­ча­ев.

Так про­изо­шло и с празд­ни­ком Пре­об­ра­же­ния. Ра­нее все­го, по мне­нию В. Бо­ло­то­ва, он был учре­жден в Ар­ме­нии и Кап­па­до­кии вза­мен мест­но­го по­чи­та­ния язы­че­ской бо­ги­ни Аст­хик (ана­лог гре­че­ской Аф­ро­ди­ты) и при­хо­дил­ся на ше­стую неде­лю по­сле Пас­хи.

Эта «мис­си­о­нер­ская» ло­ги­ка бы­ла ак­ту­аль­на и в дру­гих стра­нах. Так, в Гре­ции и Ита­лии окон­ча­ние сбо­ра ви­но­гра­да еще дол­го со­про­вож­да­лось язы­че­ски­ми «вак­ха­на­ли­я­ми» – ве­се­лым празд­ни­ком в честь хмель­но­го бо­га Вак­ха. Чтобы вы­тес­нить его из оби­хо­да (или «хри­сти­а­ни­зи­ро­вать») бы­ло ре­ше­но празд­но­вать в это вре­мя «Пре­об­ра­же­ние», ис­кус­ствен­но сов­ме­стив с ним бла­годар­ствен­ный мо­ле­бен Бо­гу за да­ро­ва­ние «пло­дов зем­ных». (Со­брать мак­си­маль­ное ко­ли­че­ство се­лян, осо­бен­но жи­ву­щих в даль­них гор­ных рай­о­нах, в церк­ви мож­но бы­ло толь­ко по боль­шим празд­ни­кам.) Это про­дол­же­ние вет­хо­за­вет­но­го обы­чая бла­го­сло­ве­ния «на­чат­ков» – пер­вых пло­дов. В Кон­стан­ти­но­по­ле празд­ник утвер­дил­ся лишь при им­пе­ра­то­ре Льве Фило­со­фе (886–912 гг.), при­чем, был фик­си­ро­ван в непо­движ­ном, ми­ней­ном ка­лен­да­ре (при­чи­на про­ис­хож­де­ния да­ты имен­но 6 ав­гу­ста все еще оста­ет­ся под во­про­сом). А от ви­зан­тий­цев он пе­ре­шел к сла­вя­нам.

Ин­те­рес­но, что этот во­сточ­ный по про­ис­хож­де­нию празд­ник по­явил­ся на За­па­де до­ста­точ­но позд­но. Здесь Festum Transfigurationis Christi, как он на­зы­ва­ет­ся в ка­то­ли­че­ском ка­лен­да­ре, дол­го не был все­об­щим. Толь­ко в 1457 г. па­па Кал­ликст III сде­лал его по­все­мест­ным и уста­но­вил для него чин бо­го­слу­же­ния. При­чем, это сде­ла­но в па­мять важ­ной по­бе­ды хри­сти­ан­ско­го вой­ска, со­бран­но­го св. Иоан­ном Ка­пи­стра­ном, над тур­ка­ми 6 ав­гу­ста 1456 г. В ре­зуль­та­те бы­ла сня­та оса­да Бел­гра­да и оста­нов­ле­на ту­рец­кая экс­пан­сия в За­пад­ную Ев­ро­пу.

В Пра­во­слав­ной Церк­ви Пре­об­ра­же­ние име­ет ста­тус дву­на­де­ся­то­го празд­ни­ка. В Ка­то­ли­че­ской Церк­ви его ли­тур­ги­че­ский ранг ни­же и со­от­вет­ству­ет празд­ни­кам в честь апо­сто­лов и еван­ге­ли­стов. Ли­тов­ский фило­соф и бо­го­слов Ан­та­нас Ма­цей­на в свя­зи с этим пи­сал: «Ос­но­ва воз­ник­но­ве­ния празд­ни­ка на Во­сто­ке – бо­го­слов­ская: это раз­мыш­ле­ния пи­са­те­лей и от­цов Гре­че­ской Церк­ви о Бо­ге как о Све­те, Ко­то­рый си­я­ет в глу­би­нах бы­тия и по­это­му че­ло­век мо­жет не толь­ко Его ощу­щать, но ино­гда да­же яс­но ви­деть. На За­па­де же сти­мул к его празд­но­ва­нию но­сил об­ще­ствен­ный ха­рак­тер» .

Хо­ро­шо! – вос­кликнет нетер­пе­ли­вый чи­та­тель. – Это бо­го­слов­ские тон­ко­сти! Но при чем же здесь яб­ло­ки?! Всё очень про­сто.

Дей­стви­тель­но, пред­пи­сан­ная Цер­ков­ным уста­вом «Мо­лит­ва в при­ча­ще­нии гроз­дия в 6-й день ав­гу­ста» го­во­рит толь­ко о бла­го­сло­ве­нии «пло­да лоз­но­го но­во­го» (ви­но­гра­да). Но, за­им­ство­вав от гре­ков ка­лен­дарь празд­ни­ков и со­про­вож­да­ю­щих их об­ря­дов, сфор­ми­ро­вав­ших­ся в ре­ги­оне Сре­ди­зем­но­мо­рья, рос­си­яне по­не­во­ле долж­ны бы­ли «на­ру­шить» устав и за­ме­нить ви­но­град яб­ло­ка­ми – ос­нов­ны­ми пло­да­ми Се­ве­ра. От­сю­да стран­ное, хо­тя и бла­го­звуч­ное на­зва­ние празд­ни­ка – «Яб­лоч­ный Спас», не име­ю­щее ни­ка­ко­го от­но­ше­ния к его бо­го­слов­ской и ис­то­ри­че­ской ос­но­ве.

http://azbyka.ru/